Если проанализировать спектр политических публикаций в беларуских СМИ, то все, в конечном счете сводится к теме противостояния оппозиции и власти. СМИ подконтрольные режиму нахваливает его, всячески очерняя огулом демократическую оппозицию и подчеркивая ее маргинальность. Надо отметить, что независимые беларуские СМИ отвечают взаимностью, при этом в общем-то признавая состояние своего вынужденного нахождения на периферии беларуской политической системы. Есть, конечно, и статьи критического характера, как в альтернативных власти СМИ, так и в альтернативной беларуской политической науке.
Однако надо отметить, что причины диктатуры и слабости оппозиции сводятся либо к каким-то теоретизированным концептам (например, политическая система Беларуси, ее политическая культура, ценности опппозиции и пр.), либо к тому, что режим давит все и всех, несмотря на все отчаянные попытки демократического лагеря все возможными способами его демократизировать.
Автор, как политтехнолог, с 2003 по 2008 гг. учавствовавший в различных качествах во всех избирательных кампаниях, различных общественно-политических инициативах и мероприятиях связанных с партийным строительством с пытается ответить на следующие вопросы:
1) Могла ли в принципе оппозиция начиная с 1994 году придти ко власти, и если
да, то какой объем конкретных технологических работ ей для этого предстояло в конкретные исторические моменты сделать?
2) Зная требуемые объемы технологических работ, необходимых для
демократизации беларуского общества, какие можно отметить технологические недоработки демократической оппозиции в конкретные периоды?
3) В чем конкретные причины данных недоработок?
Как магистр политологии, хочу отметить, что альтернативная беларуская политологическая наука, например, предоставленая Европейским Гуманитарным Университетом (ЕГУ, Вильнюс, Литва), мало внимания уделяет прикладной политологии, уходя в абстрактно – теоретизированные политологические знания. Они, конечно, тоже важны, но как будущие политологи в случае смены режима планируют, на основе полученных знаний, проводить конкретную демократизацию и осуществлять борьбу с силами нео-тоталитарной реакции? Автор, в ходе обучения в ЕГУ, так или иначе затрагивал поставленные выше вопросы, но, похоже, сама их постановка встречала агрессивное сопротивление его научного руководителя в лице председателя департамента политологии, Наумовой Светланы Андреевны. Кстати, с ее деятельностью связаны ряд громких конфликтов как со студентами, так и преподавателями-политологами, в том числе с В. Силицким, а потом и скандал с исключением из ЕГУ группы талантливых исследователей во главе с А. Казакевичем в 2009 году. Почему вполне конкретные темы прикладной политологии оказались “неполиткорректными” с точки зрения администрации ЕГУ в лице названного администратора? Автор может предполагать множество причин, в том числе и возможную коррупцию в оппозиции, а возможно и в руководстве ЕГУ, однако последнее предположение тема отдельных публикаций. Во всяком случае, сама подобная постановка вопросов противоречит тому, что принято писать в альтернативных власти беларуских СМИ, а именно, что беларуская демократическая оппозиция делает все, что может, да вот режим во главе с главным бюрократом не дает ничего сделать.
Говорят, что история не терпит сослагательного наклонения. Отчасти это верно, однако ретроанализом занимается любой серьезный и амбициозный политик. Не секрет, что А. Г. Лукашенко (АГЛ) очень увлекался в молодости изучением биографий известных политиков. Поэтому здесь я предлагаю вернуться в начало 90-х и шаг за шагом критически посмотреть то, как протекали конкретные политические процессы в конкретные моменты времени. Есть мнение, в том числе и среди опоозиционных политиков, что АГЛ способствовал построению беларуского суверенного государства. Мнение спорное, но даже если допустить, что это так, то какая цена и качество беларуского суверенитета? Криминал во власти, который предстоит выжигать каленым железом не одному поколению беларусов? Ограбленный конкретными чиновниками, во главе с главным бюрократом на десятки а то и сотни миллиардов евро беларуский народ? Пропавшие без вести беларуские и умершие непонятным образом иностранные (например, литовский политик В. Поцюнас) политики? Сократившееся на 1 млн. без войны число беларуских жителей? Каждый второй обиженный властью беларуский житель? Беларусь как одна большая тюрьма управляемая главным надзирателем и его подручными?
А какие издержки для ряда государств? Беларусь как пристанище для международных преступников (В. Усхопчик, Б. Березовский)? Зона дискриминации для национальных меньшинств (особенно польского, литовского)? Агрессивный сосед для ряда европейских стран, отрабатывающих на военных учениях пуски ядерных ракет, строящий опасную АЭС и возможно тайно владеющий ядерным оружием? Мировой экспортер оружия, с целью дестабилизации мирового равновесия? Умышленно дестабилизирующий, благодаря лживой пропаганде, общественно-политическую обстановку в соседних с Беларусью демократических странах?
А может высшее руководство, во главе с человеком, называющим себя президентом, входит в глобальную систему мировой мафии и тем самым несет и свою долю общемирового разрушительного воздействия? Какая тогда здесь цена в глобальном масштабе от действий АГЛ и его пособников для мирового сообщества?
И, наконец, с точки зрения демократии, права человека, вернее их нарушение, не может быть внутренним делом диктаторской группировки, дорвавшейся до власти в беларуси.
Но вернемся к национальному измерению цены диктаторского режима. Она высока, и будет, в случае его консервации, все возрастать. В этой связи критическая оценка невыполненного демократической оппозицией объема работ для смены режима актуальна. С другой стороны, реализация требуемого объема технологических работ значительно повышает шансы демократов на демократизацию беларуской общественно-политической жизни. Поэтому свой цикл статей я и назвал “Утерянные победы”, подразумевая именно конкретные, упущенные демократическими силами, вследствие невыполнения конкретных объемов технологических работ, возможности.
Здесь, не претендуя на научную полноту и глубину, на примере конкретных избирательных кампаний хочу показать, какие конкретно технологические недоработки в силу головотяпства оппозиционеров всех уровней, коррупции, отсутствия солидарности, малого финансирования были сделаны. Будут приведены примеры, которые обычно не афишируются в оппозиционной прессе; на основе их я попробую сделать некоторые обобщения. Это, конечно, может быть по разному воспринято читателями, возможно некоторыми, особенно коррумпированными оппозиционными функционерами и зависящими от их группами нелояльно, но слишком высока цена всех недоработок и настала пора все это рассмотреть подробно и основательно. Поэтому автор рад предоставленой известным общественным деятелем и журналистом Г. Высоцкасом, в Литве возможности. Скорее всего, в Беларуси автор бы не смог донести данную, общественно-значимую информацию, не то, что на международном уровне, но даже в национальном.
Эскалация конфликта в постсоветской Беларуси
Читая мемуары ряда беларуских политиков, можно отметить эскалацию конфликта как между номенклатурой, в основном ретроградной, и демократическими силами (особенно БНФ), так и внутри демократических сил. Молодая демократическая оппозиция и номенкулатура не желали идти на компромиссы. Но даже в войне очень важна подготовительная работа и от нее очень многое зависит, это может отметить любой полководец. Сами боевые действия – это лишь завершающий момент всего объема подготовительных работ. А что говорить про политические кампании? Здесь успех определяется, во многом, политическими ресурсами, которыми располагают конфликтующие стороны. Время является ценнейшим ресурсом, позволяющим компенсировать, при правильной организации комплекса соответствующего объема технологических работ, неблагоприятные начальные условия. Очевидно, что у постсоветской беларуской номенклатуры, были накопленны значительно превосходящие демократические силы ресурсы, многие исторически накапливались веками. Но это не значит, что за короткий период начала 90-х демократы не могли переломить ситуацию.
Политологи, специализирующиеся на демократической модернизации отменают ряд системных преобразований, необходимых переходным обществам. Но мало кто отмечает роль вполне конкретных технологических факторов. А зря. Например, известный российский политолог Е. Соловьев пишет, что результаты политики во многом определяются конкретными технологиями. Например, отказ оппозиционному кандидату предоставить эфирное время в СМИ, может привести к приходу к власти антидемократических политиков и радикальной смене режима. Поэтому использование слишком теоретизированных научных подходов в ущерб конкретным прикладным вопросам политологии, как это происходит, например, в ЕГУ, зачастую искажает картину исследования, обедняет ее. Но и технологии технологиям рознь. Те политики, которые ленятся жать как можно больше рук граждан непосредственно, отлынивая от черной работы с людьми, а предпочитают использовать ПР, СМИ, Интернет, по глубокому убеждению автора и ряда политтехнологов-практиков, обречены на провал. Однако, если почитать мемуары беларуских политиков, то складывается впечатление, что беларуские демократы уповали, да и сейчас уповают только на СМИ, и многие видят причину успеха АГЛ в трансляции его выступлений в Верховном Совете по телевидению, которых, на самом деле, было не так уж и много. Но забывают, что у АГЛ до 1994 года официально не было ни серьезных структур, ни ресурсов, и никто не мешал демократам работать непосредственно с людьми, организуя пикеты, ходя на заводы, обходя квартиры, с целью нарастить свои структуры и, в конце концов, переломить общественное мнение в свою пользу. Тогда как согласно российских политтехнологов (Малкин Е., Сучков Д., Полуэктов А.) , именно такая организационно-массовая деятельность в условиях переходных режимов способна переломить административный ресурс агрессивной и ретроградной номенкулатуры. Так, политические партии США, до сих пор, несмотря на засилье СМИ, интернета, денег, и всяких ПР технологий, ходят в квартиры к избирателям и используют другие всевозможные способы непосредственной, живой коммуникации с людьми, в рамках так называемого организационно-массового направления политических технологий. В этом технологическом контексте и будем рассматривать происходящие в Беларуси процессы.
При этом, справедливости ради, надо отметить, что в тот период политики в постсоветских странах и странах Восточной Европы также мало использовали организационно-массовое направление, и только чудо спасло их от своих “АГЛ”.
1991-1994 год. Накопление противниками политических ресурсов перед генеральным сражением
В прибалтийских странах, также как и в Беларуси, хотя и в меньшей степени, одной из главных линий конфликта было противостояние между старой постсоветской номенкулатурой и новыми элитами. Однако здесь народные фронты вели достаточно гибкую и прагматичную политику. Они, с одной стороны, не пытались доминировать над демократическими силами, а сами потихоньку трансформировались в правые партии. С другой стороны, несмотря на антикоммунистическую риторику, новые демократические партии принимали сравнительно неодиозных бывших коммунистических функционеров среднего и нижнего уровня в свои ряды, и опыт этих людей оказался весьма полезным для партийного строительства. И только в конце 90-х, после того, как номенкулатура перестала представлять грозную опасность для демократии, начались процессы по люстрации бывших коммунистов.
В Беларуси в коммунистической партии в 1991 году было порядка 650 тыс. человек. Если еще взять их семьи, то это порядка 2 млн. беларусов или около 30% избирателей. Руководство БНФ (Партия Беларуского Народного Фронта), не обладая большими политическими ресурсами, вело против них жесткую антикоммунистическую риторику. С другой стороны, попытки доминирования на демократическом политическом поле, вели к рассогласованию действий демократов против номенкулатуры и медленному росту их политических ресурсов. Номенкулатура, поэтому, вместо того, чтобы подобно прибалтийской, дробиться и отчасти переходить в демократический лагерь, наоборот, начала сплачиваться и переходить в контрнаступление. Более того, многие демократы, по ряду вопросов стали ее поддерживать. Можно отметить и первую крупную победу оправившейся от поражений номенклатуры в 1992 году.
Здесь речь идет о неудачной попытке проведения референдума по переизбранию Верховного Совета 12 созыва. Тогда БНФ собрал более 400000 подписей граждан в поддержку данной инициативы. Но бывший союзник БНФ С. Шушкевич, спикер Верховного Совета (ВС), перешел на сторону объединенной номенклатуры, имеющей там большинство. Митинг организованный в тот день БНФ у стен ВС, также оказался малочисленным.
Как политтехнолог, вижу в части организации митинга ряд конкретных недоработок. Имея на руках порядка 500 тыс подписей, надо было не спешить сразу инициировать рассмотрение вопроса переизбрания ВС, а потратить около месяца на технологические мероприятия по организации массового митинга и кулуарной работе в Верховном Совете. Автор не силен в вопросах кулуарной работы, но вот что касается технологических мероприятий по организации мощного митинга у стен ВС в день рассмотрения вопроса о референдуме, то здесь все более-менее очевидно. Имея на руках порядка 500 тысяч подписей, надо было вести работу с подписавшимися гражданами по мобилизации их на массовый митинг. В течение месяца было реально определить адреса и телефоны большинства из них и путем обзвонов и поквартирных обходов призвать явиться на митинг в Минске к назначенному сроку. Может быть можно было дополнить данную кампанию различными пикетами и призывами в СМИ, но возможно это бы мобилизовало и противников переизбрания ВС, а вот адресная мобилизационная кампания по мобилизации выявленных в подписных листах сторонников переизбрания ВС, уверен, дала бы свои плоды. Мощный митинг и предварительная кулуарная работа с большой вероятностью привели бы БНФ и демократов если не к переизбранию ВС, то к занчительному усилению их позиций и ослаблению посткоммунистической номенклатуры.
Вообще с выявленными в подписных листах сторонниками БНФ никакой работы в принципе не вел. Его функционеры даже не удосужились сделать ксерокопии данных листов, а сразу отдали их в Конституционный суд. Дальнейшая судьба этих ценнейших для партийного строительства данных неизвестна. А ведь такая халатность противоречит элементарным принципам партийного строительства. Так, с ксерокопиями данных листов можно было и дальше вести работу с выявленными сторонниками, мобилизуя их в демократические партии, прежде всего БНФ. Они также могли бы послужить хорошей основой для создания мощной базы данных своих сторонников. Кстати, даже сейчас, на мой взгляд, до 50% данных из тех листов или более 200 тыс граждан представляют ту или иную практическую ценность для партийного строительства и мобилизационых кампаний.
Можно указать и другие, более мелкие ошибки БНФ в противостоянии с номенклатурой. Так, оппозиции БНФ предлагались некоторые посты в правительстве, например зам. Министра образования, но руководство данной партии во главе с З. Позняком принципиально отвергло такую возможность.
Кстати, вызывает и вопрос то, как БНФ вел войну с бывшей коммунистической номенклатурой. Ведь если компартия зло, то надо дальше исследовать, кто там главный, а кто случайный. Ведь сейчас имеется масса научных трудов, например, Г. Климова, в которых документально доказано, что вся верхушка КПСС связана с массонами, а мелкие функционеры и коммунисты оказались втянутыми туда благодаря интригам и махинациям вышестоящих функционеров-массонов. И здесь БНФ должно было вести дифференцированную работу с номенклатурой. Вряд ли историк З. Позняк и его единомышленники из руководства БНФ это не знали. Во всяком случае, если не знали, то это их не красит, а если знали, но не развивали данную тему, то это говорит о своих стратегиях, причем дальнего порядка, на десятилетия, и тогда можно также ставить вопрос об отношении руководства БНФ к массонству.
Появление АГЛ на веларуском политическом поле
Человек, называющий себя президентом, любит подчеркивать, то что он, якобы, выходец из народа. Да, родился он в деревне, в многодетной семье, но дальше в его биографии имеется масса темных мест. Кроме того, народ ведь разный: есть законопослушные граждане, а есть и криминальные личности. Но пока что не будем отвлекаться на данные рассуждения, а попробуем разобраться случайно ли главный бюрократ появился в политическом поле беларуси и какие силы его вели. О. Алкаев, в книге “Расстрельная команда” справедливо замечает, что до избрания в ВС АГЛ был должен испытывать почтение к любому среднему управленцу. В то же время известно, что он пытался попасть в Верховный Совет Советского Союза в 1989 году и вроде бы достаточно удачно прошел ту кампанию. А в 1990 году сумел стать депутатом Верховного Совета БССР (Беларуси). Казалось бы, что здесь такого?
Но известно, из книги А. Федута “А. Лукашенко: политическая биография”, что представитель Могилевского обкома КПБ проводил, ранее указанных дат, разбирательство по фактам избиения АГЛ, во время работы председателем колхоза, колхозников и данные факты нашли подтверждение в ряде случаев. В Советской Белоруссии, с ее засильем номенклатуры, КГБ и силовых структур, данные обстоятельства, по видимости бы вели к занятию вакансии, но не депутата, а комфортабельной тюрьмы сталинского типа. Так почему сразу вскоре АГЛ смог баллотироваться и избираться на серьезные депутатские места? Ведь достаточно было одного звонка, и все; если не место в тюрьме, то дискредитация коммуниста-председателя-мелкого номенклатурщика очевидна, и с таким имиджем никакая политика ему не светила бы.
Тут надо учесть то, что АГЛ, по словам А. Козулина, работал в тюрьме надзирателем, и скорее всего сохранил связи с КГБ, а членство в КПСС позволяло их, по всей вероятности, регулярно поддерживать. Но, скорее всего, даже это, вряд ли дало бы ему повторить, а затем и превзойти эффект В. Жириновского, с которым АГЛ, кстати, до недавнего времени дружил. По всей видимости, можно предполагать уже тогда наличие связей человека, называющего себя президентом с мировой закулисой, и то, что он удачно реализовал ее проект. Иначе, с известными фактами избиений колхозников, АГЛ вряд ли смог стать бы депутатом, но кому-то было выгодно сначала замять дело, а потом и сохранить его в тайне.
Но порассуждаем дальше. Какая роль оппозиции БНФ в продвижении АГЛ? Казалось бы никакой. Знало ли руководство данной партии о работе человека, называющего себя президентом надзирателем, потом политруком в армии, членстве его в КПСС, факты избиения колхозников, восхищение А. Гитлером? Конечно же, знало. Но если З. Позняк такой принципиальный противник КПСС и сторонник демократии, то почему они не отмежевались решительно от связей с данным человеком, а принимали его на своих культурницких собраниях и даже более того, доверили ему пост председателя по комиссии Верховного Совета по борьбе с коррупцией? Кстати, целесообразность создания такой комиссии отрицалась профессионалами-силовиками. Об этом, например, можно почитать в мемуарах бывшего спикера ВС 12 созыва, генерал-лейтенанта МВД М. Гриба. Последний также отмечает, что именно БНФ был инициатором создания данной комиссии, а значит он мог спокойно отклонить кандидатуру АГЛ. Или, может быть, именно здесь руководство БНФ впервые использовало принцип подбора кадров в лукашенковской беларуси: взять того на ком побольше грязи?
Президентские выборы 2004 года или главная схватка элит
Бывшая номенклатура, несмотря на то, что в рядах восстановленной на обломках 650 тысячной КПБ (Коммунистической Партии Белоруссии) ПКБ (Партии коммунистов Беларуси) осталось 15 тысяч человек, представляла собой грозную силу. Бывшие номенкулатурщики, в отличие от их прибалтийских собратьев, не спешили вступать в демократические партии, а смотрели, кто победит в предстоящей схватке.
Многие политологи видят проблемы в том, что в 1994 году было спешно принято решение об изменении конституции и введение института президентства. Действительно, ряд политологов показывает, что больше шансов выжить демократии в условиях парламентской республики.
Однако, были ли наивны демократы, чтобы не сплотиться и встать единым фронтом против надвигающейся диктатуры? Скорее всего, они-то все это могли предвидеть, но взыграли их амбиции. По-видимому, сильнее всего амбиции взыграли у руководства БНФ. Попробуем назвать главные технологические ошибки руководства данной партии, представляющей авангард демократических сил в этой кампании.
Скорее всего, к началу президентской гонки в избирательном штабе БНФ, как и других политических сил, имелись рейтинги претендентов в президенты. Было известно и о высоком рейтинге АГЛ. Но почему ни в прессе ни рекламных материалах кандидатов той кампании не было информации о прошлом АГЛ (например, фактов избиения колхозников и увлечения произведениями А. Гитлера)? Ведь атака на сильного конкурента—классика избирательных технологий.
Отсутствовала работа с группой граждан, количеством около 500 тыс. человек, поддержавших в 1992 году инициативу данной партии по переизбрании ВС 12 созыва. А ведь это могло бы значительно усилить к началу президентской гонки данную партию, вполне возможно, что к 1994 году в ней было бы не 15000 человек, а скажем 30000.
Следующие факты мне стали известны из беседы с В. Голубевым в 2004 году. Беседа носила непринужденный характер за ужином в ресторане. Я в 2009 году интересовался у данного политика, не отказывается ли он от данных фактов. В ответ я услышал, что все в силе. Поэтому я решил здесь их привести в том виде как услышал, хотя они, конечно же, могут вызвать возмущение определенного круга беларуских демократов.
В своих мемуарах политтехнолог А. Федута пишет, что в тот момент думал, в какую команду пойти и, отказавшись помочь своему патрону В. Кебичу, перешел в команду АГЛ. Но если верить словам В. Голубева, А. Федута все-таки пошел вначале на переговоры к З. Позняку. Он прождал З. Позняка в его приемной несколько часов. Но так и не дождался. А дальше, по-видимому, можно читать мемуары А. Федута. В беседе были приведены и другие интересные факты. Например, Россия через своих лиц предлагала определенное финансирование всем кандидатам в президенты. Естественно, что команда З. Позняка отказалась от денег. Само по себе это похально, но определенным образом это повлияло на дальнейшее партийное строительство в БНФ, когда партия затратила на выборы значительные средства и впоследствии не смогла ни основать газеты, ни купить достаточное количество офисов.
Вообще очень многие отмечают фантастическую негибкость З. Позняка и умение отмести потенциальных сторонников в необходимые моменты. Ведь тот же А. Федута в тот момент возглавлял такую структуру как комсомол, которая по численности не уступала БНФ, но в материальнпо-техническом обеспечении, пожалуй, значительно превосходила БНФ, имея офисы, оргтехнику, машины, деньги, связи с номенклатурой. И это все досталось АГЛ, который кроме команды “молодых волков” ничего не имел, и вряд ли без помощи А. Федута вообще смог бы нормально организовать избирательную кампанию. А если учесть то, что из собранных командой АГЛ 140 тысяч подписей часть была недействительной, а несколько десятков тысяч подписей собрали комсомольцы Федуты, то бывший председатель похоже мог и чисто технически не стать кандидатом в президенты. Вот какого мощного союзника лишился З. Позняк, отказавшись сотрудничать с А. Федутой.
Кстати, АГЛ вряд ли смог бы рассчитывать и на “молодых волков”, если бы БНФ провел с ними нормально переговоры. А ведь “молодые волки”, кроме участия в кампании АГЛ, сумели внести в законодательство более низкий возраст кандидата в президенты, и благодаря этому, АГЛ, которму не было 40 лет, смог баллотироваться. А все потому, что АГЛ им сумел пообещать то, чего они просили, хоть потом и не выполнил, а некоторые и вообще потом пропали без вести.
Не вел З. Позняк и переговоров с другими демократическими кандидатами (прежде всего В. Шушкевичем) об выдвижении единого кандидата от демократических сил, а ведь было известно о высоких рейтингах главного противника демократии АГЛ, а потом и В Кебича. Все это привело с одной стороны к уменьшению в несколько раз мощи избирательной машины демократов, а также распылению голосов избирателей.
Дополнительно можно также отметить, что кандидатом от партии БНФ мог быть не З. Позняк, а известный беларуский писатель-фронтовик В. Быков. Кроме того, из интервью В. Голубева известно, что предвыборная риторика З. Позняка оттолкнула от него рускоязычных демократов, национально-ориентированых левых и другие группы избирателей.
Можно назвать и другие технологические просчеты, например, слабый сбор подписей, отсутствие акцентированной атаки на главных конкурентов, но, по видимому, достаточно и вышеприведенных. В результате БНФ и З. Позняк, который мог рассчитывать на более серьезные результаты, например, кресло президента, выхода во второй тур, победы не АГЛ, а менее одиозного В. Кебича и пр., набрал в 1 туре порядка 14%, а второй демократический кандидат В. Шушкевич набрал 12%. В сумме неплохой результат. Однако во второй тур вышли АГЛ и В. Кебич.
Надо отметить, что АГЛ, в отличие от З. Позняка проявил огромную гибкость. В его команду вошли ранее упоминаемый А. Федута со своими структурасми, “молодые волки” и другие структуры и политики. В политической риторике он также демонстрировал огромную гибкость и позиционировал себя как политик весьма умеренных взглядов, что позволяло ему играть на электоральных полях конкурентов и объединять разные электоральные группы. Тут, кстати возникает вопрос: мог ли он в то время проявить такую недюжинную гибкость или все-таки уже здесь можно видеть влияние советников мировой закулисы?
В результате АГЛ набрал порядка 80% голосов избирателей во втором туре и стал президентом. А ведь, наоборот, прояви демократические кандидаты технологическую и политическую гибкость, солидарность и здравый смысл, кто-то из них имел шансы стать президентом, или ко власти мог придти менее одиозный политик, или, как минимум, АГЛ набрал бы гораздо меньшее количество голосов, а значит не смог бы аппелируя к народу действовать столь нагло и быстро впоследствии.
Можно ли утверждать однозначно, что приход АГЛ к власти однозначно означал конец процессам демократинеских трансформаций в беларуси? Отнюдь нет и это мы покажем дальше.
На фото – Игорь Сухоруков, политический диссидент из Беларуси, магистр политических наук, политтехнолог, астролог.
2010.03.04
